ГЛАВНАЯ   Аналитический раздел   Статьи   ЖЖ сайта   Об авторе проекта

Аналитический раздел

***

Ты помнишь, душенька, как мы с тобою пели

На чьем-то ужине у Кашина моста?

Как наши взоры огненно горели!

Твои рулады и мои густые трели

Давно и безвозвратно постарели,

И чаша юности хмельной — пуста...

***

Под лепет голубей, сидящих на карнизе,

Мой бедный музыкант (при помощи кларнета)

Озвучил чувство без ответа —

К бедной Лизе.

***

В руках у молодости глупой

Играет каждый инструмент,

Один, вдвоем иль целой группой,

Мотив иль аккомпанемент.

Когда же времени стена —

Такая хрупкая вначале! —

Густыми, вязкими ночами

Перед угасшими очами

Встает лекарствами, врачами,—

То только в пасмурном ворчаньи

Звенит струною седина.

***

Гусарский ус

Пусть не введет вас в заблужденье:

Пред таинствами смерти и рожденья

Он жалкий трус.

И во хмелю

Шепнет: «У Бога все равны,

Бесправны, трезвы и пьяны —

Равны нулю».

***

В тиши имения под Псковом

Сирень клубилась у крыльца,

Свои отбрасывая тени

На пяльца в пальцах доброй няни,

Рисунок знающей заране,

Как жук, ползущий там, у бани,

Пути заране знает грани:

От желтых стен до тех растений,

Что в форме пышного кольца

Хранят имение под Псковом.

***

Простившись с угрюмой землей,

На солнце блестят гиацинты.

Так в сердце вползают змеей

Твои параллельные квинты.

***

Во мне живут, соседствуя удачно,

Крестьянка нищая и барыня в парче,

Лихой мужик, студент московский мрачный

И служка, наклонившийся к свече.

Они ведут неспешные беседы,

Событий разбирая пестрый хлам,

Российские веселия и беды

Соседи дружно делят пополам.

***

По комнатам плывет в лучах заката

Строка письма, зовущего к любви:

"Сударыня, Вы сели vis-a-vis,

И я погиб. Навечно. Без возврата..."

***

Мне цыганка у Литейного моста

Нагадала окончание поста,

Целомудренно-румяные уста

И венчанье с целованием креста.

Только, сумрачен, не вижу я вокруг,

Кто бы стал чертить со мной семейный круг.

***

Мне бросил швед высокомерное:

"У русских сложно все, наверное!

Скажите, господин, хоть вы мне,

Зачем отца вам помнить в имени?"

Я отвечал с возможной скромностью:

"Здесь каждый шаг вершится с корыстью.

Все оттого, что наше отчество

Спасает нас от одиночества."

***

Промучась чуть не до апоплексии,

Решил я, незадачливый поэт,

Что рифмы для тебя во всей России,

И даже во вселенной просто нет.

С поэзией борьбою утомленный,

Сказал себе: "Я больше не могу."

Спустился к речке, снял картуз зеленый,

Устроился на тихом берегу.

Кончался день. Душа моя считала

Свой скромный поэтический улов,

И над рекой неспешно проплывала

Поэзия твоих колоколов.

***

Мне нынче велено накрыть на стол:

Мои грехи прибудут в гости.

Их будет десять, сорок, сто,

Иль тьма, что бесов на погосте.

Они неспешной чередой

Войдут в мой дом и встанут рядом,

И Ложь веселым тамадой

Поднимет тост со сладким ядом.

Могучий хор ночную мглу

Прорежет песнею надрывной

И лишь дитя в своем углу

Глядеть все будет неотрывно.

***

За гранью особою, возрастною,

Ощущаю себя крепостною.

Оттого ль, что от воли Всевышнего,

Больше, чем прежде, завишу я,

Говорить стала меньше лишнего,

Да и крепостью духа повыше я.

А скорее всего — не скрою —

Что прабабка была крепостною.

***

Из охрипшего тумана

Утро медленно встает.

Очень зябко. Очень рано.

Лишь Нева клокочет рьяно.

Призрак медного тирана

Мне покоя не дает.

***

Святые старцы с пением смиренным,

Предвечный колокольный звон,

Величие с грехом окровавленным

И бесы, окружающие трон.

Народу — что глумиться, что молиться,

Что окропляться мертвою водой.

И Русь, как синеокая блудница,

Смутившая твой гений молодой.

***

Смотри, художник, городской безумец,

Как в стрекоте колесных верениц

Однообразье серых зимних улиц

Взрывается палитрой женских лиц.

***

Драматург к анатому пришед,

Видел, как в большой недвижной груде

Свалены среди его орудий,

(Словно у лукавого на блюде)

Маленькие питерские люди

С фаустовой дерзостью в душе.

***

Разгульное веселье прерывая,

Настал последних проводов черед,

И воспаленность неба зоревая

Солдат зовет.

Завоет дико мать, и обреченно

Смолчит отец, втирая горе в снег.

И лишь костлявая старуха в чем-то черном

Раскатит смех.

***

Лишь февральские смолкли метели,

Оставляя снегов кисею,

На казенной солдатской постели

Ты любовницу принял свою.

Госпитальный денщик на карачки

Сел, кряхтя, и сапог твой стянул.

И в объятиях белой горячки,

Как дитя, ты навеки уснул.

Москва, 1999

Написать автору стихов

Гостевая…